В этом разделе анализируются демографические закономерности и обсуждается, как решить демографическую проблему.
Причины низкой рождаемости часто видят в «низком уровне жизни», «разрушении семейных ценностей», «бездуховности» и т.п. В качестве позитивного примера иногда приводят мусульманские страны, где «рождаемость растет». В действительности все это неверно.
Как показывают данные статистики, низкий уровень жизни к уменьшению рождаемости не имеет никакого отношения. Как раз наоборот, бедные страны, как правило, имеют более высокую рождаемость по сравнению с богатыми. Точно также внутри одного общества рождаемость среди богатых граждан в большинстве стран ниже, чем среди бедных. Обеспеченность жилищными условиями, как показывает статистика, также не влияет на рождаемость.
Все разговоры о бедности, как причине нежелания рожать детей, имеют чисто психологическую подоплеку. Человеку некомфортно признаться (в т.ч. самому себе), что он не хочет заводить детей из эгоистических побуждений — поэтому в ход идут аргументы о материальном неблагополучии. К примеру, один из православных благотворительных фондов предлагал существенную материальную поддержку бедным семьям, в которых женщина решила сделать аборт (с целью отговорить их от этого шага). Подавляющее большинство женщин отказались.
Причины снижения рождаемости действительно имеют материальную подоплеку, однако дело совсем не в бедности (см. следующий подпункт).
«Кризис семьи» также не является причиной снижения рождаемости. Как известно, традиционные виды семейных отношений подверглись наибольшим изменениям в странах Скандинавии, где в настоящее время порядка 50% детей рождается вне брака. Тем не менее, рождаемость в скандинавских странах не ниже среднеевропейского уровня и существенно выше, чем в Японии, в которой семейные отношения подверглись трансформации лишь в слабой степени. К примеру, Исландия — одна из немногих развитых стран, где уровень рождаемости обеспечивает воспроизводство поколений (выше двух детей на женщину), но при этом почти две трети детей рождается вне брака.
С «упадком духовности» — аналогичная ситуация. К примеру, рождаемость в таких «высокодуховных» странах, как Иран и Тунис опустилась ниже уровня простого воспроизводства поколений. В Иране рождаемость сейчас ниже чем в «бездуховной» Америке и такая же, как в «антисемейной» Франции (см. статданные). Еще 30 лет назад высокую рождаемость в южных странах Европы связывали с более высокой религиозностью. Теперь же рождаемость в этих странах опустилась ниже среднеевропейского уровня. Аналогично, резкий спад рождаемости идет сейчас в Латинской Америке, Египте, Алжире, Марокко — странах весьма религиозных.
Межрелигиозные различия также не играют определяющей роли. В Индии мусульманская часть населения имеет более высокую рождаемость, чем индуистская, но специальные исследования показали, что мусульманские и индуистские семьи равного социального положения и материальной обеспеченности имеют равную рождаемость (т.е. религиозность сама по себе не заставляет больше рожать, а лишь препятствует социальной адаптации, что приводит к бедности и большей рождаемости). Сохранение высокой рождаемости в Пакистане не есть результат действия религиозных установок, а лишь результат отставания в развитии — свыше половины населения этой страны неграмотно.
Религиозно-культурные факторы способны задержать развитие общества, а значит и отсрочить демографический переход. Расплачиваться за это приходится отставанием от более развитых стран и экономической зависимостью от них. Но если развитие все-таки происходит, то рождаемость падает независимо от религиозных убеждений.
Во всех мусульманских странах, достигших определенного уровня развития, рождаемость резко падает. Например, если в 1965 году в Тунисе на одну женщину приходилось в среднем 7 детей, то в 1995 году их стало 3, а сегодня — 1,75. Похожие процессы идут и в России — в Дагестане рождаемость упала с 5,5 в 1960г. до 2,05 сейчас. Очень высокая рождаемость сохраняется среди коренного населения Саудовской Аравии, но в реальной экономике там работают, в основном, приезжие. Коренные саудовцы сохраняют свой традиционный и «многодетный» образ жизни исключительно за счет нефтяных доходов.
Единственное, от чего зависит уровень рождаемости, — это степень развития страны. Те страны, где большинство населения зарабатывает на жизнь вне сельского хозяйства (причем именно интенсивно работает, а не живет за счет нефти), неизбежно снижают рождаемость. Низкая рождаемость наблюдается во всех странах, где доминирует индустриальный и постиндустриальный тип экономики.
В традиционном аграрном обществе дети рассматривались прежде всего как дополнительные рабочие руки в хозяйстве. Поэтому рождение детей имело экономический смысл, поскольку люди работали с раннего детства. В условиях натурального хозяйства увеличить суммарный доход семьи можно было, как правило, только одним способом — создавая новых работников путем рождения детей. Именно материальная выгода наличия большого числа детей и была главной причиной высокой рождаемости в традиционном обществе. Плюс к этому, большая семья, как экономическая единица, была более устойчива в периоды голода и прочих бедствий (нередких в традиционном обществе). Кроме того, большое количество детей является гарантией продолжения рода в условиях относительно высокой детской смертности. Урбанизация и труд индустриального типа разрушают этот тип поведения и приводят к снижению рождаемости, причем чем больше поколений прожило в городе после миграции из деревни, тем ниже рождаемость.
В развитом индустриальном обществе дети должны длительное время учиться, чтобы получить квалификацию, соответствующую современным требованиям. Это приводит к их выключению из хозяйственной жизни. Дети из помощников превращаются в обузу для взрослых. Родители вынуждены тратить свое время и финансовые средства для достижения детьми высокого образовательного уровня. Они предпочитают вырастить лишь одного-двух «высококачественных» детей, т.к. большое количество детей в семье, как правило, отрицательно сказывается на их образовательном уровне и дальнейшей карьере. Кроме того, длительный период обучения способствует повышению среднего возраста женщины, рожающей первого ребенка (с 16 до 25 лет и старше). В аграрном же обществе дети, работая вместе с родителями, приобретали необходимые трудовые навыки естественным путем.
Практически все страны с высоким образовательным уровнем имеют низкие показатели рождаемости. И наоборот, лидеры по рождаемости имеют неграмотное население (в арабских странах 38% населения старше 15 лет неграмотно, в странах «черной» Африки — 35%).
Система пенсионного обеспечения также способствует снижению рождаемости, т.к. люди перестают быть заинтересованы в наличии большого количества потомков, помогающих в старости.
Важную (но не определяющую) роль сыграло распространение доступных средств контрацепции.
Обобщая вышесказанное, можно утверждать, что основные причины снижения рождаемости — экономические. В традиционном аграрном обществе наличие детей было выгодным, в современном индустриальном и постиндустриальном — нет. Безусловно, имеется определенная культурная инерция, «привычка иметь много детей», однако действует она лишь в течение одного поколения.
Культурные факторы могут замедлить развитие страны, сохраняя высокую долю неграмотного деревенского многодетного населения (именно в этом причина многодетности традиционных культур, а не в их якобы «высокой духовности»). Однако если развитие все-таки происходит, то снижение рождаемости становится неизбежным и оно идет даже в тех странах, которые считаются традиционно многодетными, например, в исламских странах и в Латинской Америке.
Эта закономерность называется демографическим переходом. Число стран с уровнем рождаемости, недостаточным для полного замещения поколений, выросло с 13 в 1970 году до 66 в 2002 году. Общая численность населения этих стран достигла 46 % человечества. (см. также здесь)
В мировой практике не было ни одного примера успешной государственной политики, которая привела бы к длительному увеличению рождаемости. Высокая рождаемость тесно связана с традиционным укладом жизни (элементами которого являются низкий уровень образования и бесправие женщины). Один из немногих примеров существенного увеличения рождаемости — рост данного показателя в Чечне в начале 2000-х годов (т.е. когда в этом регионе в детородный возраст вступило поколение, не получившее нормального школьного образования). Но вряд ли такой способ — через деградацию общества — представляется приемлемым. Замедлить (но не остановить) падение рождаемости удалось в Саудовской Аравии. Однако саудовское общество весьма специфично: саудовцы работать не привыкли (в индустриальном секторе там заняты преимущественно иностранные рабочие), свыше четверти выпускников вузов имеют «специальности» по богословским дисциплинам, женщины по-прежнему полностью бесправны. Т.е. общество законсервировало себя в традиционном состоянии благодаря доходам от нефти (однако, несмотря на доходы, жизненный уровень за последние 20 лет там существенно упал).
Опыт Скандинавских стран, Франции и Канады показал, что для увеличения рождаемости нужны гигантские социальные выплаты. В результате на какое-то время рождаемость удается увеличить на 0,4 – 0,6 ребенка на женщину. Однако через несколько лет рождаемость падает до прежнего или даже до более низкого уровня. Например, в Швеции рождаемость удалось поднять с 1,6 ребенка на женщину до 2,1, но затем этот показатель упал до 1,5 (сейчас поднялся до 1,7). Как показали исследования, стимулирование рождаемости с помощью пособий практически не влияет на желаемое итоговое количество детей (т.е. на модель семьи), оно лишь способно сдвинуть рождение детей на более ранний возраст женщины.
Причина этого состоит в том, что, во-первых, ребенок обходится дороже, чем предлагаемые социальные пособия, во-вторых, после родов женщина теряет в своем собственном заработке (не говоря об ударе по карьере), в-третьих, уход за маленьким ребенком — это более тяжелый труд, чем работа «с 9 до 18». Поэтому, чтобы реально повлиять на рождаемость, нужно платить такие социальные пособия, которые существенно превышают среднюю зарплату в стране. Но этого не выдержит ни один госбюджет.
Поэтому социальная помощь на детей может рассматриваться только в гуманитарном аспекте. Как мера стимулирования рождаемости она абсолютно бесполезна. Более того, она может принести даже вред, т.к. рождаемость реально стимулируется у наиболее маргинальной части населения (например алкоголиков), для которой деньги важнее будущего детей. Во Франции такое стимулирование привело к буму рождаемости у арабов (причем только у неадаптированной и недееспособной части арабского населения). По словам ведущего научного сотрудника Института социологии РАН Владимира Мукомеля, «И зарубежный, и советский опыт демонстрирует: попытки материально стимулировать рождаемость вызывают отклик либо у маргинальных групп населения, либо у представителей этнических групп, склонных к многодетности».
Для увеличения рождаемости необходимо гораздо более мощное материальное стимулирование, чем социальные пособия. Причем такое стимулирование должно действовать на все общество, а не только на наиболее бедную его часть. Одной из немногих мер, способных это обеспечить, является дифференциация налогообложения. Например, введение очень высоких налогов на доходы бездетных и «однодетных» и низкие — на всех остальных. При этом следует учитывать, что простой налог на бездетность неэффективен (доля бездетных находилась примерно на одном уровне на протяжении всего XX века, а наиболее высокий процент бездетных женщин в России наблюдался в сталинские времена; причины бездетности лежат вне материальных факторов). Следует также учитывать, что налоговые льготы должны выражаться в виде доли от дохода человека, а не в виде фиксированных сумм (налоговых вычетов). Налоговые вычеты по своей экономической сути от пособий мало чем отличаются и показали свою неэффективность. Один из вариантов «демографической» налоговой системы обсуждается в разделе «Семья».
Иными словами, вся налоговая нагрузка в разрезе физических лиц должна ложиться на «бездетных» и «однодетных». «Не хочешь содержать своих детей – будешь кормить чужих». Такой подход имеет важное преимущество — он стимулирует деторождение лишь у тех, кто платит налоги. Т.е. у наиболее законопослушной и ответственной части общества, не занятой в теневой экономике и криминальной деятельности. Люди должны понимать, что отсутствие семьи с двумя детьми перекрывает им возможность получения высоких легальных доходов в будущем.
Подобная налоговая реформа пока еще не осуществлялась в широких масштабах ни в одной стране мира. Однако Современное общество должно воспроизводить само себя, поэтому сильные меры необходимы. Так что демографическая проблема вполне может быть решена, нужно лишь проявить политическую волю.
См.также статью ученого-демографа.
Распространено мнение, что в условиях низкой рождаемости без привлечения иммигрантов невозможно эффективное развитие экономики. Такое мнение основано на следующей логике: труд иммигрантов создает добавленную стоимость, следовательно объем экономики и материальных благ увеличивается. Ошибочность подобной логики очевидна: рост экономики рассматривается сам по себе, а не в расчете на душу населения. Если же считают на душу населения, то не учитывают самих иммигрантов. Такая логика верна лишь в условиях временной трудовой иммиграции, однако опыт показывает, что временные иммигранты неизбежно превращаются в постоянных.
Рассуждения вроде «без иммигрантов некому будет строить дома и мести улицы» в российских условиях вообще противоречат элементарной логике. Очевидно, что дело только в уровне заработной платы: в случае отсутствия иммигрантов цена неквалифицированного труда повысится и эти рабочие места будут заняты людьми из депрессивных регионов центральной России. В результате, кстати, уменьшится острота социальных проблем. Повышение цены неквалифицированного труда не скажется на экономике, т.к. в России доля зарплаты в издержках невелика.
Очевидно, что в долгосрочной перспективе экономика может расти только за счет повышения производительности труда. Повышение производительности труда происходит в результате роста квалификации работников. Если мы приглашаем неквалифицированных иммигрантов, то средний уровень квалификации населения (если считать вместе с иммигрантами) снижается.
Следовательно, приезд неквалифицированных иммигрантов уменьшает темпы роста экономики в долгосрочной перспективе (если считать на душу населения). И лишь приглашение высококвалифицированных иммигрантов может благотворно сказываться на экономическом развитии.
О дефиците рабочих рук говорят, как правило, те работодатели, которые хотят покупать труд по ценам ниже установившихся на рынке. Таким образом, тема «дефицита рабочей силы» — это не более чем желание ряда компаний увеличить прибыль за счет низкой оплаты труда, в то время как увеличение прибыли за счет снижения оплаты труда прямо противоречит главной цели экономического развития — росту жизненного уровня населения. В России имеется большое количество депрессивных регионов, где появился избыток трудовых ресурсов, наблюдается высокая явная и скрытая безработица (например, Ивановская область и др.). Работодатели вполне могут использовать этих людей, а не привлекать иммигрантов.
Япония фактически не принимала иммигрантов, что не помешало ей войти в число мировых экономических лидеров. Японцы смогли обойтись без иммигрантов даже в условиях почти поголовного высшего образования коренного населения.
Известно, что с распространением машинного производства, ростом автоматизации и компьютеризации потребность в неквалифицированной рабочей силе снижается. Доля ВВП, которую производит неквалифицированный человек, постоянно сокращается (т.к. производительность квалифицированного труда растет быстрее, чем производительность ручного). При этом доля общественных расходов, потребляемых каждым человеком, находится примерно на одном и том же уровне. Более того, иммигрант потребляет относительно много общественных ресурсов: он платит меньше налогов, создает нагрузку на дотируемый общественный транспорт, его многочисленные дети ходят в государственную школу, он чаще совершает преступления и чаще отправляет часть заработка за границу.
В результате в какой-то момент доля общественных затрат, идущих на «функционирование» неквалифицированного работника, начинает превышать стоимость производимого им продукта (в развитых западных странах это уже произошло).
Таким образом, с определенного момента (при достижении определенного уровня производительности труда) приток в страну неквалифицированной рабочей силы ослабляет, а не усиливает ее экономику. Большое количество неквалифицированных людей влияет на экономический рост отрицательно, а не положительно. Поэтому, к примеру, Пакистан (150 млн. чел., неграмотность населения — свыше 50%) производит меньше ВВП, чем Голландия. Рост ВВП Пакистана происходит за счет увеличения квалификации части городского населения, прирост же дикого неграмотного населения имеет лишь одно следствие — рост госрасходов и политическую нестабильность.
На это можно возразить, что по данной логике неквалифицированный труд получается общественно невыгоден, в то время как потребность в нем очевидна. В действительности невыгоден не сам по себе неквалифицированный труд, а наличие огромной армии бедных неквалифицированных работников. В тех странах (например, в Японии), где избыточная неквалифицированная рабочая сила отсутствует, там «неквалифицированный продукт» стоит достаточно дорого. Такая дороговизна содействует дальнейшему росту автоматизации, техническому развитию (в частности, развитию робототехники — перспективной отрасли XXI века). Кроме того, дороговизна неквалифицированного труда препятствует маргинализации и обнищанию неквалифицированного населения.
Таким образом, иммиграционная политика Современного общества — это приглашение высококвалифицированных иммигрантов и отсечение всех остальных (вместе с жесткими мерами против нелегалов). Кроме того, следует приглашать лишь тех иммигрантов, которые любят упорно работать, имеют мало детей, не устраивают терактов и не пытаются навязать свою культуру окружающим. Такому критерию отвечают, к примеру, китайцы.
Можно ли бороться с нелегальной иммиграцией? Технически это вполне возможно даже в условиях коррумпированности правоохранительных органов. Если милиционеру платить $100 за выявление каждого нелегала, то общие затраты на его выселение (с учетом транспортных расходов) составят максимум $400. Регулярные взятки в размере $100 для неквалифицированного иммигранта будут непосильными. В результате общие затраты на выселение 10 млн. чел. составят $4 млрд. (для сравнения — валютные запасы ЦБ РФ составляют свыше $270 млрд.). Чтобы иммигранты не возвращались, надо брать отпечатки пальцев и в случае повторного нарушения закона — надолго сажать в тюрьму (к примеру, в Индии нелегальный иммигрант может получить до 8 лет тюрьмы). Одновременно нужно принять закон о возвращении соотечественников и автоматически давать гражданство по национальному признаку (подобно тому, как Германия дает гражданство немцам, а Израиль — евреям).
Общая мировая (и российская) тенденция — переход населения от традиционных культур к Современной культуре. Это связано в первую очередь с распространением образованности. Сопротивление традиционной культуры нередко принимает террористические формы, однако террор — это удел слабых, акт отчаяния перед уходом в небытие.
По-настоящему серьезной проблемой является не терроризм, а демографический дисбаланс. В том случае, если традиционная культура блокирует развитие общества, то люди сохраняют высокую рождаемость и при этом остаются низкообразованными, экономически недееспособными и агрессивными (типичный пример — арабские кварталы во Франции).
Таким образом, многодетность нецивилизованных анклавов несет угрозу для цивилизованного большинства населения. Современное общество требует от родителей заботиться о своих детях. Если в многодетной семье этого не происходит, то родители должны лишаться родительских прав либо выезжать за рубеж.
Современное общество, рассматривая развитие в качестве одной из главных целей (см. раздел «Развитие»), предъявляет жесткие требования к образованию детей и усилиям родителей по интеллектуальному развитию ребенка. В многодетных семьях родителям гораздо сложнее обеспечить детям необходимый образовательный уровень. Взрослые люди, собирающиеся заводить детей, не могут этого не понимать. Следовательно, многодетные семьи — это в большинстве случаев результат безответственности родителей.
В том случае, если желание завести много детей продиктовано любовью к детям, то, исходя из блага детей, родители должны предпринять дополнительные усилия по их интеллектуальному развитию. При этом государство могло бы оказывать таким родителям материальную поддержку. Фактически речь идет о превращении многодетных семей в подобие семейных детских домов (только не с приемными, а с родными детьми), где родители полностью посвящают себя воспитанию и развитию детей.
Таким образом, многодетные семьи с ответственными и любящими родителями не пострадают. Более того, в отличие от нынешней ситуации такие семьи получат мощную финансовую поддержку со стороны общества.
В том случае, если родители не готовы поставить благо детей во главу угла, следовательно, их решение завести много детей продиктовано не любовью к детям, а иными факторами — например, безответственностью, религиозным фундаментализмом и т.д. Это является неприемлемым в Современном обществе.
Здесь можно возразить, что некоторые родители не считают интеллектуальное развитие детей благом, поэтому нельзя сказать, что они не заботятся о благе ребенка — просто они понимают родительскую ответственность по-другому. Однако «благо ребенка» — это не есть абсолютно субъективная категория, понятие о благе ребенка частично определяется общественными установками. Например, с точки зрения первобытного человека мать-алкоголичка в гораздо большей степени действует в интересах ребенка, чем ответственные родители. Дети алкоголиков больше времени проводят на улице, они учатся самостоятельно добывать пищу, они гораздо увереннее чувствуют себя в стае (банде) и имеют больше шансов выжить в первобытном обществе. А ответственные родители, напротив, подвергают детей ужасной пытке, ежедневно заставляя их заниматься бессмысленным делом (учебой) в неестественной сидячей позе. Отвергая подобное рассуждение первобытного человека, мы считаем лишение алкоголички родительских прав морально оправданным. Аналогичный подход должен иметь место и к многодетным семьям в тех случаях, когда родители в недостаточной степени заботятся о развитии своих детей.
Современное общество максимально толерантно, но для его выживания в нем должен сохраниться один вид нетерпимости — «нетерпимость к нетерпимости» (см. соответствующий раздел). Поэтому Современное общество должно с осуждением относиться к воспитанию детей в духе нетерпимости, например, в духе религиозного фундаментализма. Таким образом, запрет на многодетные семьи у нетерпимых родителей является нравственно оправданным.
В том случае, если многодетные родители, исповедующие нетерпимость, имеют возможность дать своим детям хорошее образование, то санкции к ним не должны применяться. Вероятность того, что их интеллектуально развитые дочери в свою очередь будут иметь много детей, резко снижается.
Для того, чтобы сохранить гуманистические основы Современного общества, многодетным семьям, подпадающим под лишение родительских прав, должна быть предоставлена возможность выехать в любую страну с близкой им идеологией. В этом случае государство может оплатить им расходы по переезду и обустройству на новом месте. Территории, где подобная практика невозможна (типа Дагестана и Чечни), должны быть отделены.
Следует также отметить, что значительная часть преступности порождается выходцами из «неблагополучных» семей. Около половины «неблагополучных» семей — многодетные (соответствующая статистика приводилась в статье «Многодетные семьи — вырождение России?» в «АиФ» от 04.12.2000г.).
Но основной метод борьбы с увеличением доли нецивилизованного населения — пресечение иммиграции (см. выше). В России в настоящее время единственный регион, где рождаемость существенно превышает уровень простого воспроизводства поколений, — это Чечня. Поэтому иммиграция является в России угрозой №1 (сейчас многие этого не понимают, как не понимали французы в 1960-е годы, когда спокойно относились к наплыву иммигрантов из арабских стран).
О демографическом дисбалансе в мировом масштабе — см. раздел «Культуры и цивилизации».